Пишут, вступил в силу Закон о медицинской паллиативной помощи. Ну, нас это не пугает, у нас мертвых законов через один. А паллиативная помощь – это когда больные умирают в муках (таких в России более миллиона человек), и специально обученные люди в белых халатах с помощью обезболивающих средств (в основном, наркотического характера) дают им возможность легко (или полегче) уйти.

Почему я так подтруниваю над хорошим, в общем-то, и нужным  законом? Потому что проблему он не решит, а если и решит, то ой как не сразу. На его пути встанут сотни и тысячи чиновников, имеющих отношение к медицине – сначала в федеральном Минздраве, где будут разводить руками на каждом затруднении и препятствии, затем в профильных региональных министерствах и ведомствах.  В том числе, в нашем Хабаровском крае.

В 2013 году под натиском местных пропагандистов паллиативной помощи, таких как проф. медицины С.Ш. Сулейманова, министр здравоохранения А.В. Витько издал приказ об организации в крае 100 паллиативных коек к 2020 году. По всей видимости, койки уже организованы и называются таким непривычным именем. Во всяком случае, в районных больницах где по 2, а где и по 3 койки на сегодня есть, остальные в Хабаровске (лично видел палату паллиативной помощи в 10-й горбольнице) и Комсомольске. Другое дело, насколько они действительно отвечают своему названию.

***

В Де-Кастри умирает от рака в терминальной стадии 68-летний мужчина Игорь Саввич Пейко. Месяц он лежал в декастринской больнице и получал свой трамадол  и другие внутривенные инъекции. Потом от инъекций пошел токсикоз – возможно, они «не дружили» с трамадолом, или что-то еще.

Тогда жена мужчины Людмила Пейко узнала, что в природе существуют ТТС, трансдермальные терапевтические средства – пластыри, которые накладываются на кожу и снимают боль на трое суток. В декастринской больнице о таких что-то читали. Тогда Людмила на свой страх и риск дозвонилась до чиновников из краевого Минздрава  и – чудеса иногда бывают – ее услышали: в местную больницу прислали несколько пластырей.

Представьте себе облегчение больного, когда ему отменили все внутривенные уколы, от которых истыканные вены стремятся уйти подальше и поглубже. Только счастье было недолгим. На мартовские праздники Игоря Саввича отпустили на побывку домой. А после праздников оказалось, что его не отпустили, а выписали – видите ли, больному стало лучше! Лучше в терминальной стадии рака!!! И раз выписали, то сняли с медикаментозного довольствия.

Весь ужас положения Людмила с мужем осознали довольно скоро. Оказывается, теперь обезболивающие они должны получать по рецептам в лицензированной под опиатные препараты аптеке. А таковая есть только в районном центре Богородское, до которого добираться по не самым лучшим дорогам больше 100 километров. Каждую неделю! Потому что больше чем на неделю обезболивающих опиатов им по закону (предыдущему и, увы, действующему) не получить.

Людмила ухаживает за мужем, и отлучка на целый день раз в неделю для них обоих большая проблема. Просить кого-либо получить препараты в Богородском можно, но только по нотариальной  доверенности.  А кто поедет туда с оказией, предсказать невозможно, и на все Де-Кастри доверенность не оформишь.

Теперь от Людмилы бегает по углам главврач декастринской больницы. Собственно, она реально мало чем может помочь. Опиаты больница не может передавать за пределы своих стен, и ни одного пластыря слезно умолявшая главврача Людмила получить больше не смогла.

Что супругам прикажете делать? Ждать вступления в силу нового закона – а это сотня подзаконных актов по разным направлениям, отмена ранее действовавших норм, принятие ряда параллельных законов, связанных с оборотом наркотиков, и т.д.? Купить на пенсию подержанный вертолетик, чтобы быстренько летать в Богородское? Прокопать подземный ход под койку паллиативной помощи? Не смейтесь, но это решения одного неисполнимого порядка.

***

Я полагаю, по краю это никак не единичный случай. И наш краевой минздрав виноват в происходящем по уши. Да, койки в «районках» существуют, но есть ли там обученные врачи? Вы будете снова смеяться, но врачи там есть, только обучены они обезболивающим процедурам и препаратам ПО ИНТЕРНЕТУ, дистанционно. Кстати, можете поблагодарить за это нашего нового губернатора С.И. Фургала, который, будучи врачом по образованию и депутатом ГосДумы, голосовал  за странный закон о дистанционном ЛЕЧЕНИИ и дистанционном повышении квалификации медицинских работников.

Вы можете себе представить то и другое? Лично я не могу – наверно, потому что я не получал медицинское образование в том объеме, который достался Сергею Ивановичу. Один только курс по обезболиванию раньше и сейчас читают 144 часа. Очно! А как лечить больных по интернету, это мне и вовсе непонятно – какие-то марсианские технологии, да и только.

Далее, то, что в крае есть 100 паллиативных коек, онкобольных и другим страдающих от сильных болей не спасает. Моя мама, старушка 70 лет, пару раз лежала в одной районной больнице, как раз в паллиативном отделении, как ветеран труда и инвалид, имеющий право раз в год попользоваться стационарной поддержкой. Навещая ее, я видел на других двух койках таких же старушек, чья болезнь заключается в глубокой и непреодолимой старости – их поили-кормили, меняли дважды в день памперсы.

А опиаты? Так им не нужны были опиаты! А зачем они лежали в паллиативном отделении? Ну, видимо, для того, чтобы оно всегда было занято кем-то и не могло оказывать помощь действительно в этом нуждающимся. Я подозреваю, что в этой районке были проблемы и с опиатами, и с врачами, и с регламентами. Поэтому старушки были призваны на помощь.

Я не знаю, почему местный Минздрав не может изменить свои собственные регламенты и, наконец, отладить работу своих же паллиативных отделений . Я не знаю, почему он не может через свои больницы снабжать опиатами тяжелобольных на дому, куда их выписывают на муки смертные. Я не знаю, почему наш губернатор-врач в первую очередь не может взять на контроль столь знакомый ему вопрос? Но как только я что-то пишу в соцсетях, на меня наваливается сразу десятки троллей и убеждают, что я не могу беспокоить по всяким поводам «народного» губернатора, и должен дать ему еще пару лет на вхождение в курс дела!

Да я-то  кто такой, чтобы давать ему столько времени? Нет его у меня. Равно нет его у сотен людей, нуждающихся в налаженном процессе обезболивания и работе паллиативных отделений.

PS: Как мне только что стало известно, Игоря Саввича снова положили в паллиативное отделение. Правда, лекарства его жена так и выпрашивает в краевом Минздраве, потому что в декастринскую больницу они отчего-то не поступают. Оба супруга очень боятся как перерыва в поступлении опиатов, так и выписки в связи с «улучшением состояния». Ведь больница еще зависит и от страховой фирмы, выдавшей медицинский полис, которая диктует свои правила и сроки.

Сергей Плешаков.