13 апреля 1917 года британское правительство под давлением короля Георга V отказалось от предоставления убежища Николаю II и его семье. 

Георг, кстати, кузен Николая, мотивировал свой отказ нежеланием, якобы, идти против общественного мнения. Почему «милый Джорджи», постоянно клявшийся до этого в вечной дружбе, не моргнув глазом, обрек на смерть своего кузена «старину Ники» - разбирался в эфире радио Sputnik обозреватель Владимир Бычков. 

«А как умилительно они беседовали и переписывались до Февральской революции! «Старина Ники», «милый Джорджи»… Они даже внешне были похожи. Георг после восшествия на престол в 1910 году писал Николаю II: «Мой самый дорогой Ники, я надеюсь, что мы всегда будем продолжать нашу с тобой дружбу. Ты знаешь, я неизменен, и я всегда тебя так любил. Помни, что ты всегда можешь рассчитывать на меня как на своего друга. Навеки твой преданный друг Джорджи». 

Ну что после этого можно сказать? Написать трагедию о том, как «милый друг» «Джорджи» обрек на смерть своего друга «старину Никки»? Или о том, как можно походя предавать близких родственников? Или о тысяче первом доказательстве коварства Туманного Альбиона? Причем, «общественность», о которой так пекся Георг, почти вовсе не заметила завязки этой трагедии с царской семьей. Британские газеты мало об этом писали. Сегодня про гречку Скрипалей напечатано гораздо больше газетных статей и показано ТВ-сюжетов, чем в 1917 году писалось о Николае II, да и о России в целом. 

А ведь еще 22 марта 1917 года прошло заседание британского правительства, на котором было принято решение предоставить Николаю II и его супруге убежище в Англии на время войны. Об этом решении дали знать послу в Петрограде Джорджу Бьюкенену. Но уже через неделю Георг V через своего личного секретаря направил в российское министерство иностранных дел письмо, в котором, в частности, говорилось, что король не может не высказать сомнений не только из-за опасности рейса, но и по соображениям целесообразности пребывания русской императорской семьи в Британии. 

Причем, кабинет уговаривал короля не отказывать в гостеприимстве. Министр иностранных дел лорд Артур Бальфур написал Георгу V: кабинет министров понимает трудности, но считает невозможным взять назад свое приглашение, и надеется, что король тоже будет придерживаться прежнего решения. Но, в конечном счете, король стал откровенно давить на своих министров. В итоге британский МИД через своего посла Бьюкенена сообщил министру иностранных дел Временного правительства М.И. Терещенко, что «британское правительство не может посоветовать Его Величеству оказать гостеприимство людям, чьи симпатии к Германии более чем хорошо известны». Во как! Тут уже пошли и бездоказательные обвинения, как ныне в «деле Скрипаля».

Получается герценых и березовских принимать можно – у них, значит, «правильные» симпатии. А у родственника Николая II – неправильные. Понятно, что дело вовсе не в этом. Зачем Британии свергнутый монарх? Это же не какой-то царек из Микронезии. Здесь могут быть нежелательные для Лондона политические последствия. Да и потом, Георг, наверно, мыслил так: «старина Ники» лишился власти, хоть он и кузен вроде, но уже «отработанный» материал. И в итоге «друг Джорджи» передал «старине Ники» через своих подчиненных назидательный ответ-совет: спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Глава Временного правительства А.Ф. Керенский позднее напишет: «Что же касается эвакуации царской семьи, то мы решили отправить их через Мурманск в Лондон. В марте 1917 года получили согласие британского правительства, но в июле, когда всё было готово для проезда поезда до Мурманска и министр иностранных дел Терещенко отправил в Лондон телеграмму с просьбой выслать корабль для встречи царской семьи, посол Великобритании получил от премьера Ллойд Джорджа ясный ответ: британское правительство, к сожалению, не может принять царскую семью в качестве гостей во время войны». 

Замечу, Россия вместе с Британией воевала на одной стороне, обе страны входили в Антанту. Русские войска своими наступлениями на Восточном фронте спасли Париж от капитуляции, а английский экспедиционный корпус во Франции от полного уничтожения. Впрочем, конечно, в политике нет места прекраснодушию. Могу только надеяться, что власти России – нынешние и будущие – извлекут правильные уроки из возможного союзничества с такими нашими заклятыми «партнерами» и «коллегами», как та же Британия или США. Кстати, еще Георг V опасался, что содержание императора Николая с семьей, лишенных всего состояния в России, слишком дорого обойдётся английскому двору. Умилительно! Или уморительно? Подло? Отнюдь! «Милый Джорджи» таким уродился. Эту философию предательства он познал еще с пеленок.

Видимо, во всем виноват британский сплин. А, может быть, многовековая англосаксонская политика. У Британии нет постоянных врагов и постоянных друзей, а есть только постоянные интересы. Я бы еще добавил к словам Пальмерстона: и Британии плевать, если кто-то дурно об этом подумает. Почти именно так звучит девиз главного английского ордена. Я только бы не хотел, чтобы показалось, что хочу в чем-то таком сверхъестественном обвинить Британию, «навесить» на нее всех собак. Нет, я совершенно о другом: о подлой политике, о низком предательстве в политике, и том, что если цель оправдывает любые средства, то это политика людей, которые, видимо, родились уродливыми подкидышами, с моралью, убитой в зародыше, и с честью, которая никогда у них не водилась, и рискуют умереть в совершенном одиночестве, в атмосфере зависти, измены и страха, под всеобщие крики проклятия в их адрес.

Конечно, в жизни всякое бывает, но не надо самому-то при этом быть всяким. 17 июля 1917 года Георг V официально изменил название правящей династии с германской Саксен-Кобург-Готской на Виндзорскую. По имени замка – резиденции монархов. Таким образом, Георг еще и неуклюже дистанцировался от своих августейших родственников. В первую очередь – от Николая II. И еще. В 1918 году на мирных переговорах в Брест-Литовске большевики, как известно, были готовы исполнить любые требования немцев. Кайзеру Вильгельму II, который приходился родственником и Николаю II, и его супруге Александре Федоровне, стоило лишь сказать несколько слов в защиту русского императора и его семьи – и они были бы спасены. Но кайзер этого не сделал. 

Одна любопытная деталь. В Первую мировую войну вступили пять империй: Германская, Австро-Венгерская, Османская, Российская и Британская. А по окончании войны осталась только одна – Британская. Счастливый случай?  Вряд ли. Такое бешенное счастье возможно лишь в лотерее и в картах, и иногда в любви. Но с этим нужно быть осторожным. Вспомните, платоническая «любовь» «милого Джорджи» к «старине Ники» закончилась кровавой бойней в подвале Ипатьевского дома».   

https://ria.ru/radio/